- Я сама... - Ирис с трудом выдавила это из себя, не глядя на медсестру. Горло сжималось, она чувствовала бешеное биение сердца в ямке над ключицами, и сейчас не имело значения ничего, кроме...
Кроме Шона.
Темной фигуры против бьющего из окна света. Ирис видела, как он повернул голову к двери, но не видела его лица - не то из-за проклятого мешающего окна, не то из-за того, что перед глазами все расплывалось, размывалось, затуманивалось...

***
Когда ей сообщили, она была у Лонерганов. Пришла, чувствуя свою вину перед Ричардом, понимая, что этот человек стал единственным в ее окружении (кроме Кейна Маршалла), отправившимся самостоятельно расследовать дело, связанное с передачей наследства МакКензи. И что пострадал он, по сути, став случайным свидетелем разборок Существ, которые не должны были коснуться никого, кроме других Существ.
Она слишком долго и слишком по-ребячески избегала старого друга ее отца. Пора было взрослеть и отдавать Лонергану долги за все, что он сделал - или пытался сделать.
Демоны МакКензи умеют быть благодарными. Эту мысль отец внушал ей, когда она была еще почти ребенком. Необходимо помнить как тех, кто пытался навредить тебе, так и тех, кто был полезен, и никогда не оставаться в долгах.
Что ж, у нее было достаточное вознаграждение для Ричарда, передвигавшегося сейчас, после выстрела в позвоночник, на коляске и почти не надеющегося встать с нее. Она видела, как эта беспомощность уничтожает его самого, моложавого, подтянутого, привыкшего все контролировать, видела, как сдала и спала с лица его жена, несомненно, винившая в трагедии его "чертову работу". Но даже если человеческая медицина не давала прогнозов, магия Существ могла помочь поднять Ричарда с коляски, это Ирис точно знала. И оплатила весь курс лечения Лонергана у старой знакомой - доктора-ангела, берущейся и не за такие сложные случаи. Он снова будет ходить и снова вернется в "МакКензи INC", неважно, в чьих руках будет контрольный пакет акций.
Сообщение от Хлои в whatsapp'е пришло как раз в тот момент, когда Лонерган, все еще не до конца пришедший в себя от изумления, что бесовка-МакКензи сама пришла на прием с извинениями, благодарностью и надеждой на возвращение к нормальной жизни, откатился от стола, чтобы налить ей чаю.
Ирис открыла сообщение - и пальцы задрожали так, что она едва не выронила телефон.
"Шон жив. Он в больнице..."
- Ирис? - Лонерган заметил, как внезапно и резко побледнела его гостья. Кровь отхлынула не только от ее лица, но даже от губ, смертельная бледность проступила под легким слоем румян, и Ирис схватилась за край стола, не видя перед собой ничего, кроме этих пяти слов - даже адреса, следовавшего далее.
Шон жив. Шон жив.
Все это время... Как давно? Почему ей не сказали сразу? Когда..?
Неважно.
- Ирис?
- Мне... нужно бежать, - Ирис дрожащими руками отставила от себя чашку и поднялась, поймав на себе его тревожный, непонимающий взгляд. Лонерган стал мгновенно неважен, а что он подумает о ней - тем более. - Ричард... спасибо. Мне нужно... я...
Она подхватила сумку и вылетела из-за стола прежде, чем он успел задать еще хотя бы один вопрос.

***
Ирис не помнила, как добиралась до психиатрической лечебницы, не помнила, что именно говорила на ресепшне. Ей хотелось только одного - увидеть Шона, понять, что все это - не дурацкий сон и не розыгрыш, что Хлоя, пусть и все это время жестоко скрывала от нее правду, все же сказала ее.
- Он может не вспомнить вас, - предупредила медсестра. Ирис кивнула невпопад. Медсестра смерила ее, дрожащую, как в ознобе, настороженным взглядом и вышла, прикрыв за собой дверь. Пусть и не ушла далеко, зная, как опасен пациент во время своих приступов потери контроля, пусть могла войти в любой момент - к черту!
- Шон...
Это был он. Живой. Осунувшийся, побледневший, с глубокими тенями, пролегшими под глазами, с новой, жесткой складкой у губ, с заострившимся подбородком, заросшим щетиной. У Ирис перехватило дыхание. Она видела его. Она чувствовала его.
Ирис сделала нетвердый шаг вперед. Еще один. Он не двинулся ей навстречу, не изменился в лице - и тогда ее сорвало. Она метнулась к нему через всю палату, крепко стиснула, вжалась лицом в грудь, задыхаясь и все еще не веря самой себе.
[icon]http://s0.uploads.ru/XV0MP.png[/icon]

Отредактировано Ирис МакКензи (05-11-2018 14:09:21)

Ирис снова утерла глаза, уселась рядом с ним на кровать - так, чтобы хотя бы плечом, но касаться его, - глубоко вздохнула. Она не знала, что делать, и с чего начинать - всего полчаса назад она узнала что Шон жив, минуту назад - что жив, но не помнит ее. Она была счастлива уже и от того, что жив - даже если бы он совсем ее забыл, она не стала бы любить его меньше.
Но Шон просил от нее рассказов, и кем нужно быть, чтобы не попробовать вернуть ему то драгоценное, бездумно прожитое, страшное, беззаботное, трогательное, страстное и смешное, что они вместе некогда испытывали?
И она начала рассказывать - не по порядку, как вспоминалось. Все, что только приходило ей в голову.
Про то, как они искали собачек бабули Коннолли и пекли блины, запивая водкой.
И про то, что ему уже однажды прилетело доской по лицу, когда он спасал своего шефа, и тогда он точно так же шутил над этим и пытался сделать вид, что это неважно и ерунда.
Про лагерь для летунов и то, как они впервые целовались при координаторах на берегу, и позже, когда все уснули, по пояс забравшись в мелкую воду.
Про то, как ездили в Италию с Рианом, и едва не сдохли, забравшись в пещеры - и про то, какими нескладными сорвиголовами были Коннолли и О'Ши.
Про то, что переехали труп, а после, ступив, долго искали, куда его спрятать, и в итоге он исчез из машины вовсе.
Про странные посиделки, когда они то ночи напролет болтали ни о чем, то целыми днями проводили в постели, а то играли в приставку на двоих, забивая на учебу.
Про то, как Шон помогал ей, когда они нашли растерзанный труп Джона МакКензи, как примчался к ней посреди ночи, когда она паниковала во время нападения Потомка, про то, как приютил ее, не давая ей сойти с ума. Сейчас была ее очередь не дать ему свернуть в безумие.
Про то, что она любила его - любит до боли в груди, - Ирис не сказала открыто. Не смогла сказать прямо сейчас, когда он еще и себя-то с трудом вспоминал. Но в какой-то момент рассказа нашла его ладонь, сжала между своих и не отпускала больше, неважно, куда сворачивал разговор
А Шон совсем не замечал, как пролетало время. Пока Ирис говорила, ему казалось, что они и не расставались, и в памяти поочередно вспыхивали позабытые образы и детского лагеря, и дома бабули, и холодных пещер Италии, и собственной квартиры, и всего остального. Что-то Шон представлял лучше, что-то хуже, но это с ним было определенно – он был уверен, и это чувство совсем не походило на то, когда он безуспешно пытался подогнать обрывки своей памяти под рассказ Симона.
- Я хотел бы везде побывать, когда выйду отсюда, - Шон обнял Ирис за плечи здоровой рукой. – Когда ты рассказываешь, я все представляю и хочу проверить, так ли все это, а то вдруг я себе напридумывал все неверно?
Он подумал, не сказать ли про голоса Дороги и то, что с ним стало, но решил не рисковать. Ирис сейчас находилась так близко, так радовалась его возвращению, так крепко держала за руку, словно он мог внезапно исчезнуть, что Шон побоялся испортить момент. Его тянуло к ней, нравилось сидеть рядом, - просто рядом! -  и было бы безумием все одним махом разрушить.
- Ты все вспомнишь, - прошептала Ирис. Горло все еще периодически болело, будто изнутри его распирал жесткий, затвердевший камень. - Ты хотел побывать в Индии. А еще ты пьешь кофе с молоком, но без сахара. И ненавидишь желтый цвет. А зубную щетку всегда кладешь на полку, а не ставишь в стаканчик - меня это одно время бесило. И любишь пельмени, которые делает твоя бабушка... прислуга твоей бабушки. Мы вместе все вспомним, я тебе обещаю... Теперь, когда ты здесь, мне неважно... просто будь...
Она сама так и не касалась по-прежнему темы Кроухолта, и видела, что и Шона волнует и страшит именно это. Она не хотела причинять ему лишней боли.
- Ты хочешь... услышать дальше? - все же спросила Ирис, собравшись с духом. - Или рассказать сам? Я могу оставить этот разговор, пока ты не захочешь... Когда захочешь. Я никуда не уйду.
- Нет, рассказывай, - теперь он сам сжал ее руку, чувствуя, что разгадка где-то совсем близко, и от этого еще больше волнуясь. – Я серьезно хочу все вспомнить поскорее. Мне нравится, когда ты рассказываешь, и совсем не надоело. Продолжай.
Ей не хотелось продолжать - в конце концов, что еще важно, кроме того, что все уже позади? - но она продолжила.
- Мы не думали, что задержимся там, когда приехали... думали, что уедем на следующее же утро, и что вообще ничего не найдем в этой дыре. У тебя был "Порше"... такой, серебристый. Еле проехал по рытвинам, а потом...
А потом.
Дорога.
Ритуал.
Безумие.
Долгие часы в камере подопытных Симона.
Их разделили, и она сходила с ума.
Шон дрался с убийцей ее отца и уничтожил его.
Они пытались улететь, и она помнила, как он на мгновение схватил ее за руку.
Больше она его не видела - только слышала от ликвидаторов Дома, что он уже наверху, уже спасен, и они сейчас отправятся к нему...
И взрыв.
[icon]http://s0.uploads.ru/XV0MP.png[/icon]

- Да, - выдохнула Ирис, не сводя глаз с его оживившегося лица, выражения, благодаря которому он так стал похож на прежнего, обожаемого ею Шона, подхватывая его мысль еще прежде, чем додумала ее до конца.
Это его внезапное предложение выдернуло ее из плена собственных воспоминаний, из горького осознания того, как изменила их обоих Третья Дорога. Голоса в голове - меньшее, с чем он столкнется. Бесконечное сожаление об утрате того, чего они оба так и не постигли, о некоем высшем благе, к которому они так и не пришли, постоянный страх снова потерять себя - вот, с чем он будет просыпаться по утрам. Точно так же, как просыпалась и она. Эфемерное, не выраженное словами - но реальное...
И потому она, не раздумывая, ухватилась за то самое, из прошлого - за его безрассудные авантюры, которым всегда с восторгом следовала в детстве и юности, так, словно они сейчас были именно тем, что могло спасти их. А может, и вправду могло.
- У меня есть машина, стоит за территорией больницы, - Ирис сверкнула глазами, оглядела палату Коннолли, и распущенные волосы метнулись по ее плечам от быстрого движения. - Я могу отвезти тебя - у меня все еще есть ключи от твоей квартиры. Вот только...
В какой-то момент она подумала - мелькнула такая странная, опасливая мысль! - что Шон действительно не в себе. Что те кровожадные приступы, о которых он только что предупреждал ее, снова вернутся, и он просто использует ее для того, чтобы сбежать из больницы, ускользнуть из-под надзора Дома и опять исчезнуть.
Но разве она могла ему отказать? Он был бледен и слаб, глаза глубоко запали, губы потрескались от постоянного приема лекарств - эта палата, в которой его заперли, пусть даже для его же блага, была тюрьмой, а Коннолли ненавидел любые ограничения. Уж в этом она знала его, как никто другой. Он был демоном, нуждавшимся в свободе так же, как и в свежем воздухе, и наблюдение из зарешеченного окна своей палаты за миром, который он отчаянно хотел, но не мог вспомнить, должно быть, стало для него пыткой.
Она не могла оставить его здесь.
- ...вот только как ты пойдешь в пижаме и тапках? - Ирис закусила губу, оглядывая его с головы до ног. Действительно, белая хлопчатобумажная пижама и пластиковые тапочки с первого взгляда выдавали в нем сбежавшего пациента. Хотя, с другой стороны, им же только добежать до машины. - Ладно, там решим...
Ее захватывал азарт, будто она снова была шестнадцатилетней девчонкой, сбегавшей вместе с ним с уроков. Никто из них тогда не задумывался о последствиях, не хотела она думать о них и сейчас. Вернуть Шону память, вернуть прежнего Шона - важнее этого сейчас не было ничего.
- Жди здесь, - демоница положила ему руку на плечо, встала и направилась к дверям палаты. Медсестра снаружи тут же вскинулась при виде посетительницы.
- Мисс? - в ее голосе слышалось облегчение. Шон явно не был самым опасным и буйным психом в ее глазах, а насколько он может быть опасен на самом деле, она не предполагала.
- Все в порядке, - Ирис подошла к ней и прикоснулась пальцами к ее шее, быстро, пока женщина не успела среагировать. - Я уже ухожу. Ухожу одна, со мной никого нет. Пациент Коннолли устал и спит, его еще несколько часов не нужно беспокоить, вы только что его проверяли. Правда же, сестра... - Ирис глянула на бейдж на груди женщины, - ...сестра Хоран?
Если за что-то она и могла благодарить сучьего сына Симона и его чертову Дорогу - так это за усилившиеся способности к внушению. Сестра Хоран моргнула, рот ее слегка приоткрылся, и она медленно кивнула.
- Да... да, конечно. Он уже спит, а у меня и без того дел хватает. Надо проверить других пациентов, - доверительно сообщила она Ирис, и демоница с улыбкой кивнула, отпуская женщину. Какое наказание получит сестра Хоран за сбежавшего пациента, ее не волновало сейчас. Что будет ей самой за похищение демона из больницы (а камеры тут явно натыканы на каждом углу), не волновало тем более. Она заглянула обратно в палату Шона и махнула рукой:
- Идем!
Почти до самой лестницы они добежали без происшествий, когда услышали позади, за поворотом шаги и скрип тележки. Ирис, не задумываясь, втолкнула Коннолли в полутемную подсобку, уставленную ведрами, пакетами и передвижными столиками, прижалась к нему среди висящих белых халатов, давясь смехом. Ей сделалось весело. Сейчас оба они действительно стали детьми, что с колотящимися от волнения сердцами ожидали дальнейшего развития своих приключений.
Тележка проскрипела мимо, шаги стихли вдали по коридору.
- Ты мне доверяешь? - шепнула она Шону, натягивая на себя и на него белые халаты. И улыбнулась, когда он кивнул: по-другому быть не могло.
Наверное, ей никогда прежде не доводилось зачаровывать столько людей, как в этот день. Убедить в том, что пропуск и разрешение есть, вот они, разве вы не видите... Заставить решать кроссворды до посинения и ни в коем случае не смотреть на камеры.
Ирис не думала о том, что, возможно, где-то это не сработает, и придется вытягивать энергию, чтобы вырубить человека, не думала, что для Шона это может стать искушением, которое он не сможет побороть - не думала, и ей везло, как демону. Она знала, что главное, когда ты незаконно находишься там, где не должна находиться - это вести себя нагло и уверенно, с самого детства знала, и сейчас это вбитое умение помогало ей.
Тем не менее, до ее машины, припаркованной за воротами больницы, они добирались почти бегом. Ирис пискнула ключами, на ходу стаскивая с себя халат и швыряя его на заднее сиденье, запрыгнула за руль и улыбнулась - в ответ на улыбку Шона, первую, которую она увидела за сегодняшний день.
Или даже за последние полгода.
[icon]http://s0.uploads.ru/XV0MP.png[/icon]

Отредактировано Ирис МакКензи (18-11-2018 11:38:51)

- Вот сюда, - Ирис указала на дверь подъезда слева от него. Ее лицо светилось: радость и энергия Шона, сменившие его апатию и хандру, были невероятно заразительными. А еще - она похитила его из психбольницы, вот уж это было проделкой, какую МакКензи в жизни никогда не совершала! И даже если отбросить этот факт - это было правильно. Она чувствовала, что все сделала правильно, даже если за это потом придется ответить и перед Домом, и перед Коннолли-старшим. - И третий этаж, ты угадал!
Они поднялись по лестнице на третий - всего две двери на площадке, - и Ирис, порывшись в сумочке, достала связку ключей, украшенную брелоком в виде ангельских крылышек. Задумалась на секунду - и протянула Шону ключ.
- Открой сам, - она кивнула в сторону двери. - Это же твой дом...
Шон взял ключ из ее рук и замешкался. Он так хотел вернуться, чтобы все здесь посмотреть, и вот теперь ему стало страшно – вдруг на деле все не так, как он думает? Что если он ничего не узнает? Но Ирис поглядывала на него с интересом и нетерпением, и Коннолли, собравшись с духом, сунул ключ в замочную скважину. В конце концов, не проверишь – не поверишь.
Дверь открылась беззвучно. Прихожая тонула в полумраке – двери в комнаты оказались закрыты. И Шон, чтобы зажечь свет, машинально нашарил рукой на стене выключатель - хорошо хоть тот оказался на месте.
- Здесь ведь никто не живет? – тихо спросил он у Ирис. – Квартира же, вроде, съемная. Хлоя говорила. А то вломимся, жильцов перепугаем…
- Ты ее оплатил за год, - ответила демоница, проходя вслед за ним. - И хозяевам ничего не сказали. Твоим родителям было не до того, а я... я заходила сюда всего раз. Забрала одну твою вещь...
Футболку. Старую, растянутую белую футболку, которую Шон носил дома.
Ирис на миг сжала губы - затем весело улыбнулась.
- Ну, вот ты и дома, - бодро сказала она. - Как ощущения?
- Не знаю… - он прошел в комнату и остановился, осматриваясь. Вроде бы все было смутно знакомым, но той уверенности, что Шон ожидал почувствовать, так и не появилось.
- Если честно, я представлял что-то… - он пожал плечами, подошел к окну, выглянув на улицу, а затем, развернувшись, отправился на кухню. - А еще у меня был кофе… - демон открыл шкаф и обрадованно улыбнулся. – Смотри, до сих пор есть. Хочешь? – он поискал глазами кофеварку, понятия не имея, была ли она у него раньше. – А еще тут вытирали пыль. Ты заметила? Я большего бардака ожидал.
Шкафчики на кухне были чистыми, так же как и стол и даже подоконник. Судя по всему, родственники тоже сюда недавно наведывались.
- Здесь почти ничего не тронули, - негромко сказала Ирис, наблюдая за ним. Не объяснять же, что выбросить или передвинуть хоть что-то в его квартире в его отсутствие никто так не решился. Или не смог. Даже сейчас ей страшно было поверить полностью в то, что Шон вернулся, а тогда наводить здесь какие-то свои порядки и вовсе казалось почти кощунством. - Давай я сделаю кофе, - предложила она, снимая банку с полки. - А ты сходи оденься, или так и будешь мерзнуть в пижаме? Вся твоя одежда в твоей комнате...
- Да ладно! Здесь тепло, я не мерзну, - поворчал Коннолли, но в комнату все же отправился. Осторожно подобрался к шкафу и, открыв его, изумленно остановился. Нет, такого он точно не ожидал – вещи были аккуратно свернуты или развешаны, словно Шон всю свою жизнь до этого только и занимался тем, что трясся над своей одеждой, чтобы не помять и рассортировать по цвету и назначению. Исключением не были даже носки!
- Ирис! Я настолько сильно задротствовал над порядком в доме и своим внешним видом? – крикнул он из комнаты, доставая наугад темную футболку и джинсы.
Ирис выглянула из кухни с кофейной чашкой в руках.
- Вот уж точно нет! - решительно сообщила она, разглядывая армейский порядок в шкафу. - У тебя были завалы из одежды, а квест по поиску второго носка с утра был твоим любимым развлечением. Наверное, это Хлоя или миссис Коннолли.
[icon]http://s0.uploads.ru/XV0MP.png[/icon]

- Конечно! - демоница разжала руки, поспешно подхватила наполненные чашки, расставила на столе. - Молоко у тебя, правда, давно кончилось, а сахар ты не кладешь... придется пить так.
Она улыбнулась и вздрогнула: ее телефон, лежащий на краю стола, взорвался громкой песней звонка. Судя по номеру - Дом.
Значит, исчезновение Шона уже обнаружили...
Ирис усмехнулась еще шире и сбросила вызов.
Зато Коннолли тут же поинтересовался:
- Кто там?
- Спам из банка, - Ирис пожала плечами. Она рыла себе глубокую яму, но если поднять трубку - Шона заберут назад прямо сейчас. Она этого не хотела.
Он усмехнулся, затем отпил кофе и поморщился:
- Кофе без сахара – ну, это как-то… Точно я его не кладу? Невкусно же... Придется утешить себя тем, что это - вкус свободы.
- Раньше не клал, - Ирис протянула ему сахарницу, - но если тебе так стало вкуснее...
За ложкой они потянулись одновременно, и демоница улыбнулась, случайно коснувшись его руки.
- В лагере ты как-то поменял солонку и сахарницу. Вилли долго плевался... Помнишь Вилли?
- Вилли? Это с длинной шеей? – Шон рассмеялся, но руку не убрал. – Помню. И то, как мы учились летать и плюхались со скалы в море, тоже. Детство у меня почему-то хорошо вспомнилось, а вот с недавним прошлым все не так радужно.
- В недавнем прошлом ты его поймал на разрушении каруселей, - Ирис фыркнула и погладила его пальцы. - Сколько тебе ложек?
Странно было болтать про сахар, карусели и всякие глупости, наблюдая, как в зеленых глазах напротив нее медленно просыпаются воспоминания. Их общие воспоминания.
- Две, – Шон поймал ее за руку. – Я не помню про карусели, но помню, как ты делала мне искусственное дыхание в лагере, - по его губам скользнула улыбка. – Жаль, что мы не в лагере.
Она шире распахнула глаза.
- Для этого нам совсем не нужен лагерь...
Ирис встала, обошла стол, наклонилась к нему - все еще втайне опасаясь, что это не то, чего он хочет, что она принимает свои собственные желания за его. Затем медленно, будто пробуя на вкус впервые, коснулась его губ. Долгим, нежным, осторожным поцелуем.
- Думаешь, не нужен? – Шон обнял Ирис за талию и усадил к себе на колени. – Я до сих пор не могу понять, насколько далеко можно заходить…
Он на самом деле не знал - не помнил все тонкости их отношений и ненароком обидеть не хотел, в то же время понимая, что его тянет к Ирис сильно и безумно. А может у него все еще едет крыша? Эта мысль тоже иногда проскальзывала, но Шону она не нравилась, и зацикливаться на ней он не собирался, а потому быстро отпускал, стараясь забыть.
Ирис внимательно посмотрела на него. Провела пальцами по щеке, подбородку, потрескавшимся губам.
- Я люблю тебя, Шон, - просто сказала она. - Наверное, полжизни люблю. Только поняла совсем недавно.
Она снова поцеловала его - уже увереннее.
- И у меня от тебя коленки подгибаются...
- Ну и пусть подгибаются, ты же сидишь на моих, - ответил он и поцеловал уже сам.
Целоваться на кухне, под чашечку с кофе было так мило и по-домашнему, что Шон мгновенно позабыл и про больницу, и про то, что вообще что-то там позабыл. Впрочем, и про кофе он вскоре позабыл тоже, а все остальное уже не интересовало – мир сузился до одной-единственной женщины, которая сейчас была его, с ним рядом, и сама этого хотела. Ирис стала маленьким центром его вселенной, остальное могло катиться к хренам.
Телефон Ирис снова разразился вызовом, и демоница, зашипев, выключила звук, не глядя, сбросила его со стола на пол. Плевать. На все. Ничего сейчас не было важнее того, что Шон жив, что он здесь - под ее руками и губами. Важнее того, что она могла целовать его лоб, щеки и прикрытые глаза, гладить его плечи, руки и бедра, чувствовать его дыхание, пахнущее кофе.
- Хрена с два я тебя сегодня верну в больницу.
- Нет, к вечеру я все же вернусь, не хочу начинать свою новую жизнь с проблем, - возразил Шон, понимаясь со стула вместе с Ирис на руках и пересаживая ее на стол между кофейными чашечками. – Но до вечера еще долго, так что все остальное время наше.
Он склонился к ней, обнимая, запустив руки под блузку и пытаясь справиться с застежкой бюстгальтера. Чертовы лифчики! Шон как раньше не умел сходу расстегивать хитрые крючочки, так не умел и сейчас. И он даже это помнил.
Она засмеялась, обхватывая его бедра коленями и возясь с молнией его джинсов. Кое-что все-таки оставалось неизменным.

***
Прошло наверное около часа, когда они лежали в наспех разобранной постели, в ленивой полудреме переплетенные друг с другом. Ирис неторопливо водила пальцем по рельефу его живота и груди, чувствуя, как Шон играет с ее распущенными, взъерошенными волосами, и щурила глаза, как довольная кошка. Хотелось обнять его и уснуть, согреваясь о его тело, сохраняя внутри его тепло и лелея только одну-единственную мысль: теперь все точно будет хорошо.
И в этот момент в иллюзию тепла и покоя ворвался резкий, требовательный звонок в дверь. Словно этого показалось мало, еще и кулаком забарабанили.
Ирис приподнялась на локте, натягивая покрывало на грудь и испуганно косясь на Шона.
[icon]http://s0.uploads.ru/XV0MP.png[/icon]

Отредактировано Ирис МакКензи (30-11-2018 20:51:21)