В Вековом лесу царит вечная ночь.
   Когда-то эти слова казались юному Фалько всего лишь преувеличением, красным словцом, призванным напугать малышню и особо впечатлительных отроков, отвадить их хотя бы на время от темной гряды леса, который, словно линия на карте, отрезала ближайшие деревни от ужаса, таящегося где-то там, вдалеке.
   Став старше, Фалько узнал, что опасаться в лесу действительно стоило не только волков и разбойников, что где-то там, в темноте, спрятались силы, превыше человеческого понимания. Он и сам уже видел младенцев-подменышей, жадных, кривых, подсунутых ведьмами и феями взамен розовощеких малышей местных крестьянок. Видел растерзанных лесорубов, чьими внутренностями были выложены на земле гротескные картины. Слышал, как в особенно темные ночи где-то над головой проносится грозная Дикая Охота, и сам невольно съеживался в кровати, накрываясь одеялом с головой, молясь о том, чтобы эта бесовская сила не утянула его за собой, превратив если не в живого мертвеца, то в вечного слугу.
   Он всегда знал, для чего его готовила судьба. Об этом твердили с самого рождения отец и мать, плачущие от радости, когда их ребенка забирали с собой чужие люди. Об этом ежедневно напоминали учителя в монастырской школе. И красноречивее всего были крылья, крепкие и белые, как первый снег, подтвердившие право Фалько на острый клинок и алый плащ. Они все были - рыцари, посланники неба, призванные бороться с темной силой, поражающей землю, как болезнь, истреблять тех, кто смел нести невзгоды на род людской. Ведь именно за этим он и был рожден - защищать человечество...
   И именно поэтому его, юнца, еще не окрасившего свои перья кровью первого убитого врага, отправили в захудалую деревеньку, чтобы разобраться с местной престарелой ведьмой... Правда, оказалось, что это и не ведьма была, а древняя сумасшедшая карга, вздумавшая поселиться в избушке на краю леса. Лес разросся, поглотив избушку, а старушка все еще была жива и даже умудрялась принимать гостей - сначала дочерей, а потом внучек, которым уже надоело таскаться по темным тропам, крестясь и молясь о том, чтобы не быть съеденными каким-нибудь здешним хищником. Проблемы деревни не ограничивались только долгоживущей старушенцией, хватало здесь и вездесущих историй о феях, под мостом прочно обосновался тролль, которого просили не трогать - грозный молчаливый великан держал окрестные дороги в образцовом порядке и периодически гонял сборщиков податей. Поговаривали что-то о драконе, чья тень иногда ложилась на пастбища, да о темной силе, живущей в чаще, но на эти россказни Фалько лишь снисходительно усмехнулся. Все знали, что драконов осталось не так уж и много, и вряд ли один из них решил поселиться где-то в горах за лесом, охотнее юноша поверил бы в черных рыцарей, которые не привязаны к одному месту и частенько путешествуют по миру, но что такому делать в богом забытой деревне?

   И все же Вековой лес пугал: смыкающимися над головой кронами деревьев, зарослями папоротника, корявыми ветвями, что словно жадные пальцы цеплялись за алый плащ и норовили содрать его с плеч, запахами свежих грибов и раздавленной чьими-то лапами ягоды. Фалько был уверен, что в путь он выдвинулся поутру, но сейчас совсем потерял счет времени - в лесу царил вечный полумрак, в котором довольно сложно было разобрать путь. Неудивительно, что юный рыцарь в итоге сбился с дороги - петляющая тропа как назло разделилась и пришлось выбирать, куда же идти. Увы, на этот раз интуиция подвела своего хозяина.
- Эй. Ау! - Осторожно подал голос рыцарь, когда окончательно смирился с тем, что гордость не выведет его обратно, а бог - не услышит молитв. По подложке леса уже полз туман, лизал ступни и щиколотки, но хотя бы не пытаясь утащить путника в чащу на потеху феям. К сожалению, вместо волшебного народца на зов пришли другие неприятности, пушистые, зубастые и очень голодные...
- Пошли прочь! - Прикрикнул на волков Фалько и стукнул рукоятью меча об дерева, надеясь, что человеческая речь и громкий звук отпугнет хищников. Ему не хотелось признаваться самому себе в страхе, но именно он предательски пополз по спине, ехидно щипая кожу вдоль позвоночника - ведь какое благородство в том, чтобы быть съеденным волками?.. Но в темноте и тумане был кто-то еще, чью тень краем глаза сумел уловить Фалько и поспешно выставил клинок в защитной стойке. - Выходи, кто бы ты ни был!

Отредактировано Фаолан О'Райли (31-12-2016 19:09:31)

- Чего хорошего можно ждать от того, кто дружен с лесным зверьем? - Раздраженно фыркнул Фалько, развернувшись на звук чужого голоса и напрягая зрение в попытках разглядеть его обладателя в темноте лесной чащи. Алый рыцарь был готов вступить в схватку с зубастыми тварями, наверняка смог бы отразить и чары проказливых фей, уж точно не пошел бы на призрачный огонь хитрых светляков, но чего он точно не ожидал услышать, так это человеческой речи и голоса - не писклявого и смешливого, не скрипучего и прерывающегося на полуслове, а глубокого, как лесные озера, и струящегося, как скрытый среди травы ручей. Может, то был отшельник, поселившийся в Вековом лесу ради просветления? Или же Фалько водил за нос просто еще одно порождение тьмы, о котором он не успел прочитать в монастырских книгах? Впрочем, сейчас это не имело никакого значения, не за голосом во тьме шел Фалько, а за живым человеком из старческой плоти и крови. Медленно, не делая резких движений, рыцарь убрал меч в ножны и, чуть разведя руки, осторожно шагнул вперед.
- Мне не нужен лес, не нужны твои волки, и ты мне тоже не нужен! Я ищу одну здешнюю обитательницу, всего лишь одну. Она стара и наверняка помнит, когда некоторые из этих деревьев были еще гибкими ростками, изо всех сил тянущимися к небу.
   Фалько и сам не мог поверить в то, что собирался делать. Его орден не вел переговоров с нечестивцами,  не прощал их, а их очищение принимал лишь в пламени костра. Но рыцарь собирался заговорить с незнакомцем и даже более того - воспользоваться его осведомленностью. Помереть-то он всегда успеет, почему бы и не потом, когда-нибудь лет через сто... А сейчас еще и так удачно рядом не было никого из тех, кто обвинил бы юношу в попрании убеждений и треклятого кодекса. Мысленно сжав ладонью свое излишне сильно бьющееся сердце, Фалько сделал еще один шаг навстречу темноте леса.
- Я здесь по поручению ее внучек и с посланием от них. Но я сошел с тропы и не смог вернуться. Ты поможешь мне найти путь к домику старухи?

   К счастью, из темноты вышел не леший, что еще встречались по лесам, не призрак какого-нибудь бедолаги, что помер здесь в незапамятные времена, а вполне себе живой человек из плоти и крови. Фалько предпочел бы, чтобы тот оказался охотником из местных селений, но отшельник тоже был неплохим вариантом, и рыцарь смог чуть расслабиться - этот человек наверняка еще не выжил из ума, как бывало даже с благопристойными на первый взгляд старцами.
   От рыка неизвестного зверя по коже вновь забегали мурашки и Фалько, закивав, поспешил за своим благодетелем, то и дело оглядываясь на его прирученного волка, который в свою очередь с таким же недоверием косился на юношу. Возможно, в лесу и такой питомец - в радость, но Фалько никак не мог отделаться от навязчивой мысли, что лучше бы отшельник завел себе простую собаку, те хотя бы предсказуемы, а волк ведь мог своего хозяина в голодную зиму и загрызть без зазрения совести. Впрочем, не рыцарское это было дело, с чужим зверьем возиться...

- Как здесь спокойно. - Улыбнувшись, огляделся Фалько, оставляя оружие на входе, как и пристало доброму гостю. Он и сам не ожидал, что жилище отшельника окажется таким - добротным, теплым и уютным. Меньше подивился бы он промозглой пещере и мешковине, набитой прелой соломой, что служила бы спальным местом для смиряющего свои дух и плоть отшельника. Но чего-то этому дому, утопленному в зелени и мхе, недоставало. Не хватало какой-то детали, совсем маленькой, но очень важной - из тех, что не замечаешь с первого взгляда. Впрочем, подозрения свои рыцарь отложил на потом, стоило перед ним очутиться ароматному чаю, дразнящему своим запахом и теплотой.
- Большего и не требуется. Благодарю тебя. - Искренне отозвался Фалько и, погрев озябшие ладони о бока кружки, осторожно пригубил предложенный напиток. Горячий чай обжег язык, но согрел изнутри, заставил вспомнить и солнечные дни, когда сам воздух подобен тягучему меду, бархат мха, в котором прячутся опавшие, алые, как капли крови, ягоды брусники, вспомнилась вязкость голубики, и отчего-то опасность багульника, что обычно шел с ней рука об руку, как старший брат. Внезапно в избушке стало словно излишне жарко, Фалько, не открывая глаз, потянул завязки плаща и уложил его рядом на лавке. Провел пальцем по горлу, пытаясь ослабить ворот боевого камзола. Уходили из головы тревоги, а из тела - напряжение.
- Скажи мне, отшельник, почему у тебя такие большие руки? - Задумчиво протянул Фалько, когда затуманенный взгляд наконец-то смог сосредоточиться хоть на чем-то. К несчастью, то были ладони радушного хозяина.

Отредактировано Фаолан О'Райли (16-12-2016 15:34:56)

   Нега зарождающегося сна, так неожиданно легшая на плечи и голову в тот момент, когда был пригублен колдовской напиток, не желала растворяться, цепко держала в своих объятиях, приглушая звуки и искажая реальность. "Я слишком давно не спал", - думал Фалько, озадаченно наблюдая за тем, как пальцы отшельника, сжавшись на секунду в кулак, распрямились и обзавелись жутковатыми острыми когтями, звонко царапнувшими по полупустой кружке и как ни в чем не бывало сложившимися обратно на столешницу. Это было странно и жутко, даже недостаток сна не должен был спровоцировать подобные видения, и все же теплота отшельнической избушки, тусклый свет прогорающих лучин держали сознание в равновесии, не давая ему пасть в подозрения и ужас. Моргнув, юноша смущенно отвел взгляд в сторону, откуда на него сверкнули два ярких глаза ручного волка. Фалько мог поклясться, что эта лесная тварь фыркнула и обозвала рыцаря остолопом, это было обидно, но стоило ли дуться на неразумное животное? Да и скажи кому такое - засмеют...
- Мое имя - Фалько. Ты прав, я пришел издалека, по зову местных селян. - К счастью, рядом был настоящий, живой и понимающий собеседник, именно на нем и постарался сосредоточиться юноша, ведомый чарами ведьмовской настойки и чарующим голосом отшельника, что пробирал до самых костей и словно бы старался проникнуть в голову, как воришка влезает в чужой дом в поисках ценностей.
- Дочери старухи больше не могут ходить к ней, все тропы заросли травой и кустарником, зверь и морок путает любого, кто зайдет слишком далеко. Дочери беспокоятся о своей матери и боятся, что душа ее больше ей не принадлежит, что отреклась она от самого ценного в обмен на власть и силы, что выше человеческого понимания. Я должен найти старую женщину и узнать, что же с ней случилось. Если она жива и цела, то вернуть ее в деревню к родным. Если же ею действительно завладела тьма... Что ж, тогда я должен подарить ей покой. Ведь люди не должны заниматься подобными вещами, с чудовищами должны сражаться только такие же чудовища.
   Прищурившись, Фалько подался вперед, пытаясь сосредоточиться на лице своего собеседника. Это было сложно - удерживать внимание становилось тем сложнее, чем сильнее того желал рыцарь, сознание выхватывало лишь небольшой кусочек реальности, оставляя остальной мир в размытой тени, но и того, что увидел Фалько напротив себя, хватило, чтобы задержать дыхание и замереть на пару мгновений. Не человек то был, но и не животное, нет у бессловесных тварей столько ума в глазах, а людские очи не сверкают ядовитыми всполохами.
- Скажи, что видят твои глаза, отшельник?

   Пробуждение далось Фалько нелегко. Сложно было заставить глаза открыться, ведь разум еще не желал отпускать ускользающий странный и немного пугающий сон, сложно было заставить себя двигаться, под одеялом было тепло и приятно, тогда как внешний мир таил в себе столько опасностей и сквозняков, что так и норовили лизнуть пятки и откусить кончик высунутого уха. Но очарование сна неизбежно спадало, а долг звал вершить правосудие. Возмущенно поворчав, юноша наконец-то решительно вывалился из-под хозяйского одеяла, застелил постель и огляделся по сторонам.
   Днем лачуга отшельника выглядела чуть иначе, менее таинственно, но так же уютно. Древесный запах переплетался с травяным, воскрешая в памяти смутные картины сна, где отшельник казался и не отшельником вовсе, а еще одним чудовищем из сказки, опасным и непознаваемым. Отмахнувшись от назойливых видений сверкающих животным блеском глаз, Фалько поспешил сунуть голову в ледяную воду, которая в миг прочистила мозги и вернула рыцаря с небес на грешную землю.
- Уже иду! - Откликнулся он на чужой голос и поспешил покинуть землянку, попутно доедая яблоко и путаясь пальцами в завязках доспеха. Фалько ожидал тут же встретиться лицом к лицу с гостеприимным хозяином, но вместо этого чуть не протаранил волка, сидевшего неподалеку и отнюдь не спешившего уступать дорогу какому-то проходимцу в красном. Зверь смерил застывшего рыцаря презрительным взглядом и, фыркнув, потрусил к отшельнику, отыскавшемуся неподалеку от очень даже ухоженных, хотя и узких грядок, засаженных самыми разнообразными овощами. Что ж, хоть в чем-то этот отшельник был нормальным - и тревога ослабила свою хватку на сердце Фалько.

* * *
   Путь через лес был нелегок и стоило признать - без провожатого здесь действительно можно было с легкостью заблудиться, свалиться в овраг или сокрытую зеленой порослью яму и переломать ноги. Но отшельник шел уверенно, отводил ветки, огибал природные ловушки и звериные лежбища, не задерживался, когда вездесущие белки и бурундуки роняли с высоты свою добычу на головы путникам, не пытался охотиться на оленей, испуганно обращавших на них свои влажные взоры. Даже комары и мошки, казалось, ничуть не мешались этому странному человеку, хотя сам рыцарь уже не в первый раз украдкой почесывал шею и челюсть, куда радостно присасывались мелкие кровопийцы.
   Мимо дома старухи пройти было невозможно. Защищенный густым лесом, он, тем не менее, был окружен кругом выжженной земли и сам уже казался черным от копоти и старости. Кое-где еще вились ленты дыма - там догорала сухая трава и попавшие под действие отравы молодая зелень, пепел и зола тут же перепачкали сапоги, стоило ступить на границу своеобразного колдовского круга, а в нос ударил запах несвежей крови и едкого подгоревшего варева. Довольно крупный котел все еще стоял во дворе, но самой старушки не было видно.
- Тебе лучше уйти, отшельник. Здесь определенно творится что-то неладное. - Неожиданно серьезным тоном обратился к провожатому Фалько, нахмурившись и поднимая с земли обгоревшую дощечку, на которой под слоем золы обнаружился еле различимый узор, изображавший ставшего безымянным святого. Теперь рыцарь уже не сомневался - что бы ни происходило в лесном домике, оно явно отвернулось от божественного света и заслуживало упокоения. Но это была его работа, Алого Рыцаря, и не стоило вмешивать в нее посторонних.

   Фалько, сосредоточенный на развернувшейся перед его взором картине, все же скосил взгляд на отшельника и, кивнув в ответ на его тихое благословение, сделал первый шаг через границу между живым лесом и гарью.
   Мягко прогибалась под ногами почва, тихо трескались редкие щепки, к запаху рыцарь привык уже довольно скоро, перестав морщить нос. С шелестом покинул свое ложе клинок, с обнаженным оружием Фалько ступил во двор, что меньше всего пострадал от сверхъестественного пожара, с осторожностью обошел котел, заглянул внутрь, с отвращением приметив там останки какого-то зверя - в мешанине шерсти и обнажившихся переломанных ребер было сложно понять, кто это был при жизни, и, чуть помедлив, толкнул дверь чуть покосившегося, но все еще крепко стоящего на земле дома.
- Охрани меня, Господи. И направь руку мою. - Прошептал себе под нос юноша, почувствовав, как екнуло сердце и в голове стали зарождаться трусливые, недостойные мысли о побеге. Окна в доме были занавешены дырявыми тряпками и женской одеждой, создавая неровный полумрак, давно нетопленная печь заросла черной паутиной, как и каждый угол комнаты. Пахло плесенью, лежалыми тряпками и подгнившими овощами. Здесь было гораздо холоднее, чем снаружи, Фалько мог даже поклясться, что в какой-то момент дыхание его превратилось в пар, а значит, ведьма была где-то совсем близко, пряталась в тенях или в отражениях, выжидала непонятно чего.
   Фалько остановился, нехотя вдохнул еще одну порцию спертого воздуха и начал читать молитву - святое слово, как его учили, в некоторых случаях могло даже убить нечисть, оставалось надеяться, что в этот раз она тоже сработает. С каждым словом юноша чувствовал, как крепнет в нем уверенность в своих силах, как отступает прочь колдовская тьма, играющая на потаенных струнах души, и как она же концентрируется где-то рядом, обретая плоть. Рыцарь ударил не глядя, рассекая черный туман, наточенный меч со звоном ударился об стену, выбив из нее крошку из щепок, глины и извести. Развернулся, намереваясь встретиться лицом к лицу со своим противником, но не успел уклониться от ответного удара - волна чужой магии толкнула Фалько в грудь, рыцарь отлетел к двери, вышибив хлипкую преграду, и вывалился на крыльцо, только чудом удержав в руках оружие. Подняться на ноги - секундное дело, но на замах уже не оставалось времени, и набросившуюся на него тварь Фалько резанул без усилия, не убив, но поранив то существо, что некогда было старушкой, а теперь являло собой самую настоящую злобную каргу, какими любят пугать детишек. Да, такой не предложишь чаю со снадобьем, что просили передать внучки... Шипя и скалясь, противники медленно двинулись по кругу, надеясь отыскать брешь в чужой обороне, но внезапно ведьма, заверещав, бросилась в сторону - туда, где, к вящему ужасу Фалько, все еще оставался стоять отшельник.
- Беги! А ты, дрянь, иди сюда, мы еще не закончили! - Закричал раздосадованный рыцарь, бросившись в погоню и мысленно уже распрощавшись со знатоком местных лесов. Вряд ли он, Фалько, смог бы вылечить человека от ран, лишь подарить быструю смерть, если ведьма не успеет завершить начатое...

   Фалько спешил, как мог, но понимал, что безнадежно отстал от одержимой старухи. Та разрезала воздух черной тенью, словно рыба - воду, и с пугающей скоростью приближалась к отшельнику, который, видимо, настолько оцепенел от ужаса, что уже даже не делал попыток убежать!
   Звериный гневный вопль удивил не только ведьму, но и рыцаря, который едва не остановился, ошарашенный новыми открытиями: кажется, радушный хозяин лесной землянки и сам не прочь был побаловаться колдовством. Но Фалько все же добежал и остановился, подняв облачко остывшей золы, между двумя опасными тварями, одна из которых, похоже, пока что была на его стороне...
- Сначала доберись. - Скривившись, процедил сквозь зубы рыцарь и, не давая ведьме еще времени на восстановление сил, напал первым, стремясь если не пригвоздить старуху к отравленной земле, то перерубить ее морщинистую шею. Сейчас, на открытом пространстве, управляться с клинком было гораздо проще, не давили стены, оставалось следить только за своим тылом и не позволять колдунье уклониться от ближнего боя, ведь иначе она могла снова напасть на отшельника, а у Фалько самого внезапно обнаружилось к нему очень много вопросов.
   Как бы ни была проворна плоть, какими бы ни были крепкими кости и сильным - колдовство, они не могли продержаться слишком долго против освященной стали и страсти в молодом тренированном теле. Несколько раз когти ведьмы царапнули нагрудник, распороли камзол, чуть не добрались до шеи, но все же этого оказалось маловато для того, чтобы вывести рыцаря из строя. Уже подустав, Фалько наконец-то смог угадать момент и с криком вонзил меч в грудь колдуньи, метя прямо в сердце. Не было ни вспышек света, ни волн очистительной магии, развеивающей то чародейство, что успела навести ведьма, был лишь крик, полный ненависти и боли, булькающий кашель и вязкая кровь - почти черная, уже мало напоминающая человеческую. Тяжело дыша, юноша ногой отпихнул ведьму, сделал несколько шагов назад, чуть не упав, и резко развернулся, направляя клинок на вторую тварь, что еще оставалась в заколдованном оскверненном круге.
- Ты не человек. - Озвучил он очевидную истину, чувствуя, как в груди зреет ком из разочарования, обиды и горечи. По виску и щеке пробежала теплая капля - коварная ведьма все же успела раскрасить лицо рыцаря глубокими, но не смертельными царапинами, но они явно не шли ни в какое сравнение с раной, полученной отшельником.
   Пока это существо было ослаблено, его следовало убить.
   Пока страдал человек, ему следовало перевязать раны и позаботиться о нем.
- Но ты дал мне кров и разделил пищу. Есть ли у тебя имя? Что ты такое?
   "Нужно ли мне помочь тебе?" - вопрос остался не озвученным, но клинок в руке Фалько дрогнул, опускаясь к земле. Рыцарь колебался, не зная, как поступить: то ли избавить мир от странного отшельника, то ли оставить ему жизнь, как неразумному зверю, что нападает лишь при угрозе своей жизни.

   Фалько оставалось лишь отступить в сторону, когда пламя начало пожирать язву на теле леса, и нахмуриться, услышав планы отшельника. Взгляд чужих глаз неожиданно больно хлестнул по нервам, заставил сначала дернуться, крепче цепляясь за рукоять еще не убранного меча, а потом оказаться пригвожденным к месту.
- Невелик у меня выбор, не так ли? - Криво ухмыльнулся Фалько, кое-как стряхивая с себя наваждение и отступая еще на шаг. Отшельник... Нет, Хранитель был опасен, под человеческой личиной его скрывалась тьма, и его следовало уничтожить прямо сейчас, пока он был ослаблен ведьмовским ядом, пока не восстановил силы, дающие ему такую пугающую власть над лесом и всеми, кому не повезло ступить под его сень.
   На этот раз из нерешительности рыцаря вывел предупреждающее рычание - то вернулся ручной волк отшельника, теперь уже готовый защищать своего хозяина (или друга?) от угрозы гораздо более приземленной, чем спятившая колдунья.
- Полно тебе. - Буркнул Фалько, медленно убирая клинок в ножны и демонстрируя зверю открытые ладони. В конце-концов, решить проблему непонятного Хранителя можно было и позже, когда тот сдержит слово и выведет Фалько из чащи.
   Им удалось пройти не так уж много - яд, с которым боролось человеческое тело отшельника, постепенно овладевал им и в какой-то момент рыцарь, наплевав на злобный волчий рык, едва успел метнуться навстречу к Хранителю и подставить ему свое плечо, чтобы тот не свалился оземь. Стало ясно, что до людей они сегодня не дойдут; оставалось положиться на звериную память и довериться бессловесному зверю, который и вывел Фалько к избушке отшельника.

   Без Хранителя лес словно потускнел, лишился переливчатого щебета птиц, потеряла яркие краски зелень, даже трава поникла, не радуясь ни солнцу, ни воде. Фалько с тревогой наблюдал перемены, сидя на пороге полузаросшей мхом избушки или рубя дрова на заднем дворике. Несколько дней он сидел у постели отшельника, промывая раны, меняя повязки, смачивая его губы тягучим отваром из трав и с тревогой заглядывая в бледное лицо. Алый рыцарь и сам не мог понять, зачем он это делает. Наверняка за это время нашлась бы и тропинка до деревни, а пугающий темный дух этого проклятого леса помер бы и сам, в темноте, холоде и одиночестве. "Мне просто любопытно, что он такое," - оправдывался перед собой Фалько, зажигая по вечерам одинокую лучину и потирая затягивающиеся царапины на лице. Те были неглубокими, но обещали оставить тонкие шрамы - а сколько их еще будет впереди, гораздо серьезнее и безобразнее?..
   И однажды, после грозы, не дававшей покоя своим рокотом всю ночь, над головой Фалько пролетели трескучие красногрудые клесты, а на ближайшие деревья вернулась яркая зелень. Но стояло за спиной раздаться подозрительному шуму, как рассеянно улыбающийся юноша резко развернулся, машинально хватая ладонью пустой воздух с той стороны, где обычно носил меч. Его доспех и оружие остались в землянке и в первую секунду он пожалел, что настолько пренебрег собственной безопасностью.
- Тебе лучше! - Нотки радостного облегчения все же проскользнули в голос рыцаря, но он тут же кашлянул, пытаясь принять равнодушный вид и нагло заглядывая в лицо Хранителя, словно ничего особенного не происходило и у того во владениях каждый день хозяйничают полузнакомые враги. Эка невидаль.

Отредактировано Фаолан О'Райли (03-01-2017 21:47:41)